У нас все здороваются со всеми, даже с незнакомыми, а уж со знакомыми - обязательно хоть краткий, но настоящий разговор. И незнакомые люди часто затевают беседы просто потому, что у нас на юге так принято. Поэтому любой выход из дому - хотя бы поверхностное, но общение. Есть с кем поговорить. Я очень этим дорожу.
Но это не все. У нас знакомые не только люди, но и животные. Естественно, каждый зверь в зоопарке индивидуально знаком, у каждого есть имя и семейная история. По ночам на соседней улице бегает черный кот Клякса, кидается от радости, мявом мяучит, подствляет белое брюхо и от радости дерет когтями мои штаны.
А в дикой природе в пруду плавает знакомый рыб. Он подплывает на кормление, когда бросаешь гранулы рыбной еды. Там же пасется знакомое стадо черепах. В лесу ползает знакомый змей. В небесах парит знакомый орел Биг Дэдди. Вдоль реки вышагивает знакомый цапель по имени Гарри, клювом за рыбой нырк-нырк. Одни и те же дельфины подходят к берегу. А в океане курсирует знакомая большая белая акула, зовут Мэри Ли, 1700 кг весом, на ней надет передатчик, в новостях сообщают о ее распорядке дня: Мэри Ли движется к мысу Гатеррас.
За границами юга - там разнообразие, но нет общения. Все разные до ужаса. Сколько намешано народов, народностей, лиц и рас. Чувствуешь себя, как в детском мультике. Вот семейство белочек, вот семейство бурундучков, семейство зайчиков или козликов. Все сами по себе, в межвидовые разговоры не вступают. Смотрят друг на друга, но молча. Языки у всех разные. Нет двух похожих людей, и мы сами себе экспонаты.
Я один раз от одурения погналась за индусом, который шел в магазин. Старик Хоттабыч, высокий, с длинной белой бородой, в золотой чалме, в белых одеждах, на ногах золотые туфли с загнутыми носами. Как он на солнце сиял! Кроме меня, никто не удивлялся. Он меня настолько потряс, что я даже не подумала его сфотографировать.
Женщины в сари в магазин идут, корзинки толкают, а я сзади тихо-тихо стараюсь сари рассмотреть, аж глазам больно. Азиаты со всего мира, но те не яркие. А сколько мусульманок-замотышей всех расцветок и градаций, от черных плащ-палаток до пестрых гурий. И белые люди там - не белые, а все приехали откуда-то, все с акцентом, американцев нет.
И никто тебе тебе не улыбается, никаих хай-перехай- how are you, how is your mom, никто никого не знает, никто ни к кому не обращается. А ведь у нас же на юге обнимаются! Не только знакомые, но и вообще незнакомые обнимаются, принято так. Тебе всегда улыбаются. Только у нас обращаются "baby", "honey", "sweety", а старые черные люди говорят "lil girl", или "lil miss". Мне часто говорят "young lady", особенно пожилые дядьки, я не обижаюсь.
Я уже так привыкла среди негров и реднеков, что когда оказалась на русском концерте в Мэриленде - мне стало жутко не по себе. Я отвыкла настолько, что свои лица и родной язык казались очень неловкими. Очень дикое ощущение, столько русских сразу в одном месте, я не знала, куда себя девать.Дискомфорт был жуткий. Поэтому я решила на севере ударять по культуре, чтобы окончательно не одичать, а уж на юге, на малой родине по праздникам можно расслабиться, нацепить шлепанцы, майку и джинсы, потрепаться со старушками на лавке и побыть самим собоой.
