Наше население наконец-то прониклось и в массе надело маски. А надев, ходит в них не снимая. На улице, на пляже, на пустынном берегу, подставляя лицо урагану. Ну пусть так. Правда, много и железобетонных, не надевающих маски никогда, и даже не имеющих тряпочки на лице для отовода глаз. Прут как ни в чем ни бывало.
Hа фото: собрание жителей раёна на свежем воздухе
Мирная жизнь налаживается, бензин снова дорогой, мыло есть, и даже туалетная бумага лежит в изобилии. Биржа лезет вверх. Безработица ужасная. Кого уволили - никого назад не позвали.
Внезапно кончилось лето. Оно было очень короткое и мокрое. Залило дождями. В июне еще нельзя было купаться, а сейчас сентябрь - и уже нельзя. Обычно сейчас должно быть жарко, и еще весь октябрь можно плавать. А в этом аномальном году было всего два плавательных месяца: июль и август.
(Закат в серых тонах из-за пожарищ и задымления, пришедших из Калифорнии )
Была впервые в суде - все в масках, но как-то с неохотой. Единственный человек без маски - это судья. Очень странно, его не жалко, что ли? В лифте как всегда набиваются до упора, без церемоний и дистанций.
Мы перенесли две недели дополнительного ада, когда у нашей бесценной таджикской сиделки произошло радостное событие: ее муж устроился на работу. Его взяли учителем и как раз по его экзотической специальности. Думали, никогда не устроится - а тут сразу и на хорошие деньги. Девать детей некуда. Школы закрыты. Старший восьмилетний сын сидит на зуме, падая от усталости под стул. Младшему два, у него шило в одном месте, его не удержишь. Садики открыты, но мест в них нет, и очередь. Сиделка от нас ушла.
Школы для младшеклассников надо открывать. Матери не могут работать. С какой-то дури открыли университеты (естественно, из-за денег), а школы остались закрыты. Хотя частные школы у нас открыты все. В школах маски, разобщение, и уроки на свежем воздухе - давно бы так, при нашем климате круглый год можно сидеть на травке!
В университетах лекции по зуму, лабы лично, но студенты все равно устраивают парти, орут, пьянствуют, гуляют, выдавая очаги ковида. Малых детей легче проконтролировать, их родители привели и увели, а студентов же не запрешь. В кабаках на кампусе полно народу, хотя внутри все в масках.
Пора открывать школы, давно пора, для тех кто хочет обучать детей лично, а таких процентов девяносто. Правда, как же быть с учительницами? Как всегда борьба сытых с голодными закочится в пользу сытых, и пожилых учительниц, которые боятся выходить на работу пока есть ковид, просто изгонят вон. На их место стоят в очереди молодые безработные, которые ковида не боятся.
Двое из наших попавших в реанимацию соседей вернулись домой, один все еще лежит в больнице. Это не люди, это тени. Одна похудела на пятнадцать килограммов, а ведь была спортсменка и атлетка. Они еле доползают до туалета, им тяжело сидеть. К сожалению, вирус дает осложнение на голову, она не помнит где она и что она, а ведь какой был острый разум.
Вирус не ослабел и не замедлился, просто с ним лучше умеют справляться подручными мерами. В нашей больнице всемирно известная реанимация, и доктор вытаскивает с того света - проверено лично. Показатели у нас одни из лучших по стране, в нашей-то провинции.
Я металась в поисках сиделки и планировала повеситься вотпраймощас. K маме вернулась на несколько часов в день ее давняя сиделка Мисти. Она ждет инвалидности: на ней нет живого места. К маме она вьехала на тележке и в гипсе. Она перенесла операцию на ноге, а три дня назад у нее возник тромб в ноге. Сидят обе, забинтованные, неходячие, и кому из них нужнee сиделка?
У Мисти придурковатый черный муж, который не верит в ковид, а работает на судоверфи, где сотни больных. Мисти держит его в отдельной комнате. У них сгорела на хайвее машина, дочь превращается в мужика и отпустила бороду, самой Мисти сделали за последние полгода уже три операции. Мисти нужны деньги, она пошла шкандыбая к маме с мешком собственных лекарств.
Никакой другой сделки я не смогла найти, мне по обьявлению позвонила ровно одна пьяная вдребадан черная баба. А ведь нашим переболевшим ковидникам тоже нужны сиделки, а где их взять? Нaши сиделки все старые, им в среднем за шестьдесят. Так и держатся все наши друг за друга.
Мэри получила инвалидность. Онас какой-то дури сделала прививку от опосяывающего лишая и чуть не померла. В больнице ее держали десять дней в реанимации. Инвалидность ей дали сразу же. Мэри ходит, но плохо, и часто падает, иногда головой. Все ноги у нее в ссадинах. Из школы ее поперли, чтобы не падала перед детьми. Чувствует Мэри себя погано. Денег нет. Ее врач говорит, что Мэри придумывает и все это "психосоматическое".
Губернатор наш устоял и на labor day не ослабил запрет на сборища. Туристов было много, но нас наверное, спасло плохое лето. Врачи меланхолично ждут подьема к концу месяца. Было три подьема: после memorial day, 4 июля и еще будет после labor day. Сначала заболевают здоровые, потом они разнесут своим бабкам-дедкам и по месту работы в офисы, богадельни и школы. Нужно примерно три недели-месяц, чтобы поднялась волна. Вот сейчас пойдет.
