Я - вообще - вспоминаю про то время, про взрыв, про пожарников. Про поезда, на которых люди отправляли своих детей из Киева. Мама встречала такой поезд с детишками, на котором прислали маленького киевского брата. Мама тогда сказала, что поезда эти напомнили ей войну и состав, на котором они ехали в эвакуацию.
Один парень меня спрашивает: " A вы, наверное, были ребенком в этом поезде?"
Я остолбенела, потому что в то время я уже была взрослой дамой, работала и собиралась замуж. Но потом я поняла, что для этого студента те времена - одна сплошная древняя история. Он просто затрудняется с конкретной датировкой реликтовой меня.
Вот стою я на кафедре и вещаю, экзотический ископаемый динозавр, и какая разница, какого именно периода этот динозавр, юрского или пермского.
А потом позвонила женщина из нашего книжного клуба. Книжный клуб сам по себе - тоже пережиток прошлого.
Я не смогла посетить последнее собрание, на котором обсуждали "Зеленый шатер" Улицкой, это книга о диссидентах. А подруга эта оказалсь там совсем одна в компании женщин слегка за тридцать, которые этого времени не помнили совершенно. И они не могли поверить - да разве могло так быть,как в книге написано?
Подруга моя разнервничалась, потому что это ее времена и ее знакомые. Ее мама прятала книгу Солженицына в корзинке с бельем, просила читать осторожно, из дому не выносить, кому попало не давать.
Но современный человек эпохи интернета не может представить себе, как прячут книги , как переписывают от руки стихи Мандельштама, как дают книгу проверенным людям на "одну ночь". Придется принести им фотокопированного Солженицина, я эту редкость притащила за собой в Америку.
Но все-таки мне жутко обидно, вроде бы мы только жить начали - а уже пожалте на выход. Трудно грациозно сойти с исторической сцены.
